Лорен О`Доннел - Леди и сокольничий
Логан бросился на помощь Солейс, подхватил ее под мышки, рывком втащил на стену и осторожно усадил, прислонив к зубцу крепостной стены. Ее била крупная дрожь.
Прижавшись к Логану, Солейс заглянула ему в глаза. И вдруг пронзительно вскрикнула.
Логан, едва успев поднять меч, парировал рубящий выпад Баркли. И снова с грохотом скрестились тяжелые боевые мечи. Залитые потом, искаженные яростью лица противников едва не соприкасались.
Опять ослепительно вспыхнула молния, и от грохота грома земля, казалось, вздрогнула у них под ногами.
— Рассчитываешь выпутаться и на этот раз? Не выйдет, — прорычал Логан. — Твое место в аду!
— Ты сам продал душу дьяволу, — насмешливо бросил Баркли. — Не побрезговал затащить в постель дочь своего врага!
Оттолкнув его, Логан сделал несколько шагов назад.
Барон атаковал немедленно. Меч прошел так близко, что его острие едва не задело голову Логана. Быстро присев, он сделал выпад, целя барону в колено. Баркли едва успел опустить клинок, чтобы блокировать
удар.
Выпрямившись во весь свой исполинский рост, Логан занес над головой отцовский меч и прыгнул вперед. Лицо его выражало неутолимую ненависть, в глазах пылал мрачный огонь.
— Ты предал меня, негодяй, — прорычал он.
Мечи вновь скрестились, и сноп искр выхватил из темноты лица противников.
— Наивный дурак! — презрительно бросил Баркли.
— Ты предал и пытал моего брата! — Логан надвигался на барона, направляя острие меча то в горло врагу, то в грудь, то в лицо.
Баркли начал отступать.
— Твой брат — такой же упрямый идиот, как и ты!
— Ты подверг смертельной опасности жизнь моей дамы, — продолжал Логан, надвигаясь на него неумолимо, словно судьба.
— Твоя дама — обычная шлюха! — с презрительным смехом выкрикнул Баркли.
Логан ринулся в атаку, безжалостно нанося удар за ударом, заставляя барона отступать все дальше. Сделав ложный выпад, он занес меч над головой Баркли, и тот тоже поднял меч, чтобы отбить удар. А Логан, молнией метнувшись в сторону, коротким ударом вонзил клинок в живот барону.
Время, казалось, остановилось. Взгляд Баркли остекленел. Логан всем телом налег на рукоять меча, и острие вышло из спины барона. Он рухнул на колени, и Логан презрительно пнул его ногой.
Солейс бросилась к Логану. Обхватив девушку, он прижал ее к груди. Оба они смотрели на лежащего в луже крови Баркли. Дыхание со свистом вырывалось у него из груди. Пальцы конвульсивно скребли рукоять родового меча Греев, пронзившего его. Он с трудом повернул голову, и взгляд его остановился на Логане. Знакомая кривая ухмылка появилась на губах Баркли. Он открыл было рот, пытаясь что-то сказать, но не смог. Изо рта его хлынула кровь. Бледно-голубые глаза закатились, он содрогнулся и обмяк.
Все внезапно стихло. Не сверкала молния, смолкли раскаты грома. Высоко в небе мерно описывал круги черный сокол. Потом с хриплым клекотом птица скрылась за облаками.
Логан обнял Солейс.
— Кончено, — простонал он, зарывшись лицом в ее шелковистые волосы.
Первые капли дождя тяжело забарабанили по земле. Резкий порыв ветра хлестнул Логана по спине, и он теснее прижал девушку к себе. И тут хлынул дождь, мгновенно скрыв от них и башню, и сам замок.
Держась за руку Логана, Солейс вошла в церковь, битком набитую вооруженными воинами в латах. Увидев их, Блэйд приветственно замахал рукой. Широкая усмешка осветила его по-мальчишески привлекательное лицо.
— Эй, Грей! — радостно завопил он.
Услышав его крик, все разом обернулись и с радостными возгласами окружили Логана и Солейс.
— Они сбежали, Логан, — говорил Блэйд. — Голиафу удалось захватить нескольких воинов, но остальные предпочли исчезнуть. А эти утверждают, что большинство людей Баркли были наемниками. Так что скорее всего решили не рисковать жизнью ради проигравшего хозяина.
Логан хлопнул приятеля по плечу.
— Славно сработано!
Пробившись сквозь плотное кольцо друзей, он устремился вперед.
— Ах! Слава Богу!
Как хорошо Солейс знала этот голос! Сердце ее радостно встрепенулось.
— Отец! — смеясь и плача, крикнула она.
Воины расступились, и лорд Фариндейл кинулся к дочери.
— Ты не ранена? — с тревогой спросил Фариндейл.
— Нет, — прошептала Солейс, дрожа всем телом, — Господи, даже не верится! Ведь я считала, что тебя уже нет в живых! — Всхлипнув, она повисла у отца на шее. Девушка прижималась к нему всем телом, словно боясь, что он исчезнет.
— Все хорошо, Солейс, это я. — Фариндейл уткнулся лицом в волосы дочери.
— Отец! — Солейс обернулась. Прихрамывая, к ним шла Бет. — О отец! — воскликнула она, обнимая его. — Я уж думала, ты никогда не вернешься!
Лорд Фариндейл обнял младшую дочь, хотя они никогда не были особенно близки. Внезапно отстранив Бет, он окинул презрительным взглядом ее округлившийся живот.
— Это было ужасно, — потупив взгляд, жалобно прошептала Бет.
Лорд Фариндейл и Логан обменялись взглядами.
— Почему ты даже не дала мне знать? — сурово спросил лорд Фариндейл.
— Я… я не могла. Эдвин никого и близко ко мне не подпускал. И вообще держал меня под замком в собственной комнате. Как какую-то пленницу! Я…
— Я пробрался в Фултон вместе с другими под видом странствующего монаха, — прервал ее Фариндейл, — и провел здесь несколько дней. И видел, как ты увивалась вокруг этого мерзавца. Замолчи, Бет! Теперь я ничуть не сомневаюсь, что он легко затащил тебя в постель!
— Ну и что?! — взвизгнула Бет. — Должна же была я защитить себя!
Фариндейл выхватил из складок одежды кинжал с драгоценной рукоятью, тот самый, который Логан вырвал из руки Грэма, когда тот пытался убить Солейс. Позже этим кинжалом Райдер хотел перерезать ей горло.
— Узнаешь его? — спросил лорд Фариндейл. — Я подарил тебе его перед тем, как уехать.
— Узнаю, — пробормотала Бет. — Где ты его взял?
Лорд Фариндейл нахмурился.
— Он был у того человека, который напал на Солейс.
— Он украл его! — завопила Бет. — Клянусь! Я не видела кинжал уже несколько месяцев!
— Молчи! — остановил ее отец. — Твоя ложь уже никогда не тронет меня. Жажда власти, зависть, жадность — вот что одолевает тебя! В отличие от Солейс ты всегда любила только себя! А теперь слушай меня, Бет! Я отправлю тебя в монастырь, где ты проведешь остаток своих дней в молитве и покаянии, умоляя Господа, чтобы он простил твои злодеяния.
— Отец, прошу тебя! Я ношу под сердцем дитя! Ты не можешь быть так суров со мной! — заливаясь слезами, кричала Бет.
Сделав знак одному из своих людей, лорд Фариндейл отвернулся от дочери. Двое стражников повели ее к двери. Пронзительные вопли Бет эхом разносились под куполом церкви. Но вот наконец они стихли вдали.
